От топота копыт: чем запомнились скачки на Кубок губернатора

Ежегодные скачки на Кубок губернатора Ростовской области среди полукровных лошадей от трёх лет состоялись в прошедшее воскресенье, 11 сентября. С чем столкнулись журналисты на ипподроме, какие люди и особенности сопутствуют жарким конным состязаниям, а также почему именно в этом году скачки стали исключительными, читайте в репортаже «Городского репортера».

Вы кто?!

Утро, центр города. На пути месту назначения, мы с напарником осторожно минуем ростовские небоскрёбы, попутно пытаясь сосчитать десятки этажей. Тишину и воскресный покой перед площадкой ипподрома изредка нарушает шуршание мётел дворников по асфальту и неуверенные взмахи жезлов регулировщиков.

На часах где-то около половины одиннадцатого. Моя плохая память на даты и время дала о себе знать, поэтому мы приехали на полтора часа раньше, однако теперь уже ничего не поделаешь, и мы осторожно пытаемся войти в первую дверь, которую мы видим перед собой.

Нас моментально встречает строгий охранник и женщина средних лет. Ну, вы знаете, та самая, которую вы сможете встретить на любой вахте нашей необъятной Родины.

— Вы кто?
— Журналисты, «Городской репортёр».

После короткой паузы женщина из охраны сказала, что ей нужно уточнить у руководства, что делать с журналистами. Десять минут ожидания и пара коротких звонков начальству дают результат:

— Вы тут впервые?
— Да.
— Поднимитесь на второй этаж, там увидите выход на смотровую площадку ипподрома.

Не успели мы сделать и шаг, как на пост охраны влетает другая женщина с седыми волосами, укутанная в домашний халат, собранными наспех. Ну, вы знаете, та самая, которая может прибежать с криками «вы меня затопили!» в любую квартиру нашей страны. Реплика другая, мы всё-таки на ипподроме, а не дома, но тон её был вполне похож и убедителен:

— Бегом за мной, у меня нет времени всех вас тут встречать!

Пулей летим за ней на второй этаж, стараясь не потерять «соседку сверху» из виду. Она заводит нас на небольшой балкон, где на уже накрытом столе для специально приглашённых гостей ветер покачивает пластиковые бокалы.

Приказывает нам пока побыть здесь. Времени в запасе ещё много, поэтому мы с напарником осматриваем местность сверху на предмет хорошей точки для фотосъёмки.

Наши размышления по поводу плохого и слишком контрастного света прерывает осторожно подкравшийся сзади полный мужчина:

— Здрасьте!

От неожиданности я вздрогнула. Мужчина продолжил:

— Вы кто?!
— Журналисты, «Городской репортёр»
— И что вы тут будете делать?

Вопрос заставил меня задуматься. Каких действий ждёт этот человек от журналистов? Люблю язвительные ответы, но сегодня мне нужно работать, поэтому все мои мысли и действия максимально банальны:

— Смотреть, фотографировать. Может, напишем что-то.

Судя по тому, что мужчина ретировался в сторону кабинета, ответ его вполне удовлетворил. А мы продолжили ждать.

Обычное начало

Людей становится всё больше и больше с каждой минутой. Пока мы ждали, к нам подошла милая женщина в голубом костюме и уточнила, из какого мы издания. А после добавила:

— Если хотите, можете спуститься вниз и наблюдать оттуда. Губернаторские скачки начнутся в 2 часа. А до этого будут так, обычные, — сказала она, махнув рукой в сторону арены.

Пока она раздаёт нам и ещё парочке вновь прибывших журналистов ЦУ, из динамиков раздаётся железный женский голос, который анонсирует конные состязания, ожидающие многочисленных зрителей в следующие несколько часов. Примечательно, что подавалось всё это на французский манер: растянутый последний слог под ударением очень резал слух:

— Первая скачка́… пятая скачка́ … девятая скачка́…

Пятой скачко́й как раз и будет Кубок губернатора, и мы быстро спускаемся. Внизу всё окутано запахом сигарет, булочек и шашлыков.

Справа от трибуны, в ограждённой забором зоне с охранником на входе стоит аккуратно накрытый столик с кубками для награждения, которые ярко блестят на солнце. А под столиком — большая и яркая корзинка, с горкой набитая сочными яблоками и морковью. Достойные призы достойным победителям.

Узкая площадка перед ареной забита очередями в кассы для ставок и мужичками, которые то и дело заполняют странички программок расчётами на угол поворота лицом фортуны на сегодня.

Для удобства кто-то прислоняется к ограждениям и столбам, кто-то садится на корточки или на худой конец за столик.

Как раз вовремя перед нами начинают разминку шикарные, ухоженные до блеска кони и их экипированные с иголочки всадники. Все вместе они удаляются на старт, в дальний угол арены. Томительное ожидание прервал голос из динамиков:

— Дан старт первой скачке!

Кони рванули по скаковой дорожке внезапно и стремительно, и, в считанные секунды преодолев 800 метров, приближаются к финишу. Чем ближе они к трибуне, тем сильнее дрожит земля от топота копыт и громче становятся крики болельщиков, как радостные, так и раздосадованные, приправленные великим и могучим…

Главная скачка́

И так четыре раза. Жокеи на конях и лошадях, едва касаясь вспаханной дорожки, проносятся по кругу, а победителей награждают высокопоставленные лица. В перерывах между скачками где-то вдали, почти на середине арены, за подстриженными кустами простому народу на площадке едва видно выступающие казачьи коллективы и ансамбли.

Скаковую дорожку поливает машина тысячами брызг, которые в совокупности с солнцем образуют яркую радугу на радость детям, а мужчины с расчётами, в зависимости от удачи или проигрыша, громко выкрикивают с трибуны новые клички благородным животным, начиная от «молодца» и «красава» и заканчивая непристойными междометиями.

1 из 3

В какой-то момент я опускаю глаза, чтобы сменить объектив на камере и вдруг замечаю сотни порванных и помятых в гневе чеков из касс для ставок, ковром устилающих площадку. От ветра они скапливаются в небольшие кучки, прибиваясь к ограждениям, плавно перелетая с места на место и шелестя под ногами, словно осенние листья. Только белые. От такой поэтики в голове как-то не сразу приходит осознание того, что ты буквально топчешься по чьим-то проигранным деньгам.

И вот объявлена главная скачка, ставки сделаны, напряжение нарастает ещё сильнее.

— Дан старт пятой скачке!

Меньше чем за минуту жокеи преодолевают расстояние в 2400 метров и уже мчатся к финишу. Перед зрителями проносятся роскошные кони полукровных пород. Свист и крики с трибуны возрастают, команды жокеев слышны всё громче, как вдруг:

— Победила Азбука!

Повисла короткая пауза, которая мгновенно сменилась бурными овациями.

Кажется, такого поворота никто не ожидал. Впервые в истории скачек на Кубок губернатора победила единственная кобыла! Вновь на землю сыпется гневно смятая тонна чеков.

Поговаривают, что на победу гнедой кобылы мало кто поставил, поэтому разочарование на лицах аудитории преобладает над радостью и торжеством победы.

Толпа устремляется к ограждённой зоне, где уже осталось меньше половины кубков на столике. «Губернатор, губернатор! Сейчас же выйдет сам Голубев!», — часто проносится в толпе.

Губернатор не заставляет долго ждать и появляется вместе с победителями на красной ковровой дорожке, однако от людских глаз его заслонила стена из репортёров. Глава области даёт короткий комментарий, вручает кубок жокею и торжественно угощает кобылу яблочком, которое та почему-то сразу не приняла. И вот на церемониальный проход приглашается счастливый обладатель 500 тысяч рублей с большим букетом алых роз и его гнедая подруга, укрытая красным праздничным покрывалом и цветами.

В самом конце проходки перед зрителями рядом со мной стоит женщина, которая через овации пытается дозваться жокея:

— Лёша! Лёшенька, иди сюда, родной!

Жокей замечает её и расплывается в улыбке, подбегает и через ограждение крепко обнимает родственницу. А затем неожиданно со словами «тёть, это тебе!» вручает ей букет от имени самого губернатора.

С шелестом чеков под ногами мы вынуждены удалиться с ипподрома. Перед выходом я ещё раз пробежала глазами по площадке застеленной белой бумагой, которую уже выносило ветром в помещение и на улицы. Да, от топота копыт на ипподроме летит не только пыль.