Большинство известных на всю страну межнациональных конфликтов не стоили бы никакого внимания даже на уровне региональной жёлтой прессы, если бы на них не была натянута эта пресловутая национальная ширма — статус «межнациональности» любого конфликта. Давайте разберёмся, что такое национальная карта, почему она так влияет на интерес современного общества к событию и кому она на самом деле нужна?
По моему мнению, национальный фактор в конфликте включает в нас инстинкт самосохранения, так как угрожает безопасности самого устойчивого социального союза людей – их этнической группы. Причём именно эта группа является самой крепкой, так как она естественная и обуславливается ещё до рождения, имеет генетическую связь, и мы остаёмся в ней до конца нашей жизни.
Если такие социальные союзы как профессиональная, гражданская, религиозная принадлежность могут быть в течение жизни неоднократно изменены, то этничность мы не меняем и не можем изменить, и в этой связи с нами состоят самые близкие люди: родные, дети.
Помимо этого, этнический союз несёт в себе ещё и историко-культурный код, который и является базисом для самоидентификации личности. Отсюда — обострённость реакции на любую, даже мнимую угрозу посягательства на этот социальный союз.
Любая угроза представителю «своего» этноса, даже абсолютно незнакомому и удалённому на тысячи километров, воспринимается как угроза целостности этнической общности и, как следствие, превращается в угрозу персональную. Ели скажут, что на севере подрались между собой две бригады лесорубов, это не будет волновать никого, даже других лесорубов, а вот если скажут, что подрались дагестанские лесорубы с русскими лесорубами, то это тут же включит инстинкт самосохранения как у дагестанцев, так и у русских. Конфликт привлечёт внимание других этнических групп, которые в инциденте увидят угрозу и для себя.
Давайте выясним, кому нужен национальный окрас конфликта. Во-первых, журналистам. Они являются производителями и продавцами информации, а мы, как в любой торговой системе, являемся покупателями и потребителями. Мы покупаем в первую очередь ту информацию, которая является для нас продуктом первой необходимости. В еде это вода, хлеб, соль, вино, а на информационном поле это то, что связано с главными нашими инстинктами — самосохранения, размножения…
Для нас самой важной информацией является та, что демонстрирует нам угрозу. А межнациональный конфликт — это открытая угроза как всему нашему сообществу, так и нам в частности. Так что, являясь журналистом и желая продать больше своего продукта, нужно его сначала сделать для нас нужным.
Вторая группа заинтересованных в наличии межнациональных конфликтов — это недобросовестные представители этнических сообществ, для которых наличие таких конфликтов подчёркивает их необходимость и придаёт им статус миротворцев-спасителей. Третья категория заинтересованных — это уже преступный элемент, который, прячась за этническим фактором, защищается от необходимости нести ответственность и порой притягивает симпатию земляков.
Хорошо, скажете вы, в национальной окраске конфликта есть заинтересованные стороны, которые навешивают этнические признаки на событие. Почему этот фактор препятствует разрешению национальной проблемы?
Любой политик, чиновник или представитель правоохранительных органов, принимая то или иное решение, понимает, что если данному решению придаётся этнический окрас, то какую-то группу данное решение устроит, а какую-то, наоборот, настроит против него. И тут неважно, принято это решение по отношению к одному человеку или касается всего этноса, межнациональный окрас подключает всех представителей народа. Зачастую и их ресурсы, и их связи направляются против должностного лица, принявшего решение. Получается, полицейский, во время межнационального конфликта задержав любого из участников, автоматически попадает под воздействие его земляков. И зачастую остаётся с этим один на один. Глупо в такой ситуации пенять на полицейского.
К примеру, в вузе подрались два студента, ингуш и русский… в каком же месте этот конфликт может быть межнациональным? Если только в этой драке или ингуш или русский не защищали территориальную целостность своего региона, экономические интересы региона, культурно-исторические ценности своего этноса или жизнь и здоровье своих сограждан?
Ведь мы понимаем, что ни у кого из них нет ни возможности, ни делегированных полномочий для защиты общенациональных ценностей. Невозможно придавать такому конфликту межнациональный характер. Иначе это приведёт к его искусственной эскалации, повышению социальной напряжённости, разжиганию межнациональной розни и, соответственно, к подрыву конституционных ценностей нашей страны. Отсюда резонный вопрос, почему мы наравне с самим конфликтом не пытаемся найти события и лиц, причастных к его разжиганию, и не наказываем их соразмерно тому, как они раздувают конфликт, внося в нашу жизнь раздор и нестабильность?
Давайте разберёмся, а есть ли у нас законы, которые позволяют воздействовать на тех, кто придаёт этот статус «межнациональности», и как он работает?
В ряде стран с федеративным устройством и полиэтническим населением, где пресекается раздувание и присвоение статуса межнациональности, вплоть до уголовного наказания, национальный вопрос решен почти полностью. В Советском Союзе такой механизм регулировал межэтнические отношения и блокировал их использование в медийном пространстве.
Редакция сайта «Городской репортёр» может не разделять мнения автора, ответственность за высказывания и суждения в этой статье автор полностью и безоговорочно принимает на себя.
Было интересно? Хотите быть в курсе самых интересных событий в Ростове-на-Дону? Подписывайтесь на наши страницы в ВКонтакте и канал в ЯндексДзен и Telegram.
Вы можете сообщить нам свои новости или прислать фотографии и видео событий, очевидцами которых стали, на электронную почту.
