Илья Костинкин: «На нытиков и критиков я внимания не обращаю!»

— Когда вам в голову пришла идея основать независимый театр? Было ли что-то до него?

Илья Костинкин: Идея пришла давно. Театр — это, как бы пафосно не звучало, мечта детства. Сначала в Ростове открыл киностудию, сложилась команда, и только после этого можно было задумываться над открытием театра. На самом деле в конце прошлого года мы планировали создать один-два спектакля для демонстрации на разных площадках, но все сложилось таким образом, что мы смогли не просто собрать «бродячий театр», а обзавелись помещением, технической базой и постоянной труппой. И в конце сезона Волкова, 25 — это не единственная наша площадка, а малая сцена театра. Большую сцену же мы арендуем в ДК «Роствертол», которые пригласили нас для работы в их помещении.

— С какими трудностями в первую очередь приходится сталкиваться?

И.К.: Главная трудность — деньги. Театр — это производство. Он постоянно требует вложений: в рекламу, зарплату, технику, костюмы, но пока мы трудности преодолеваем, хотя, конечно, приходится и сложновато иногда.

Мы же новый театр, в котором играют не слишком известные актеры. Для начала нас должны увидеть и понять, что мы всерьез и надолго. Вот демонстрацией своей состоятельности как театра мы и занимались весь первый сезон.

— Есть ли у вашего театра какие-то меценаты или спонсоры, которые иногда вас поддерживают?

И.К.: Мы постоянно ищем меценатов, театру они очень нужны, но пока кроме друзей и единомышленников театр поддерживается из моего кармана и кармана заместителя директора театра и моего партнера по этому нелегкому делу Эльдара Акжигитова. Мы прекрасно понимаем, что делаем, и о каких-то постоянных спонсорах говорить в первом сезоне было рановато, потому что спонсору нужно показать «товар лицом», а для этого «товар» нужно сделать. Сделали, теперь занимаемся переговорами. На второй сезон нам уже есть что предложить спонсорам и меценатам, да и театр стал более-менее известным. Кроме того, у нас запланированы громкие премьеры на большой сцене, гастроли в Москве и еще много всего интересного. Поэтому спонсорам будет намного интересней вкладывать деньги в наш театр, чем когда мы просто были новым частным театром в спальном районе. Плюс интеграция киностудии и театра помогает в общении с сильными мира сего.

— Как развивались отношения у нового театра со зрителями? К вам на спектакли сразу приходило много народу или пришлось завоевывать любовь людей постепенно?

И.К.: Сначала, когда театр только открывался, билеты раскупались очень хорошо, позже мы, естественно, как и любой новый продукт, столкнулись с нехваткой рекламы, сложностью распространения билетов и определенной оппозицией в некоторых СМИ по отношению к нам. Но эти проблемы преодолеваются. Объективно у нас хорошие спектакли, поэтому люди, приходившие к нам единожды, частенько становятся нашими постоянными зрителями. Еще была проблема с названием. Мы начинались как «Другой театр», что нам не очень помогло, если честно. Дело в том, что проект задумывался как драматический театр с разносторонними спектаклями. У нас есть и комедия, и триллер, и драма, и детский спектакль, а в следующем сезоне будет еще больше классики и даже рок-опера. А название «Другой» нам сыграло не лучшую службу. Зритель зачастую думал, что мы какой-то суперэкспериментальный театр. Как только мы это поняли, сразу же объяснили свою направленность, расшифровав название. Это скорректировало отношение зрителя в лучшую сторону.

— Многие жалуются, что ваш театр доступен не всем из-за высоких цен на билеты. А как же доступное искусство и убеждение, что актер должен быть голодным?

И.К.: Это вовсе не так. Во-первых, билеты в наш театр продаются по более чем демократичным ценам. Нижняя планка в малом зале 200 рублей, верхняя — 500, в большом зале — 150 и 500 соответственно. Что, согласитесь, недорого. И если сравнивать нас по ценам с другими театрами, то цены абсолютно адекватные. Плюс — действуют различные скидки, постоянно идут различные акции, да и билеты в театр можно частенько просто выиграть на разных радиостанциях города. А что касается «голодного артиста», это, конечно, хорошая фраза, но мало соответствующая жизни. Недавно в сети какой-то «все понимающий» молодой человек написал про то, как нужно правильно назначать цены на билеты и рассказал, что 200 рублей за билет — это дорого. Когда мне так говорят, я всегда спрашиваю: «А вы кем работаете? Стоматологом? Отлично! Нашим артистам срочно нужно сделать пломбу. Всем. Сделаете им свою работу за 30% от стоимости?» Ответ очевиден, верно? За талант еду в магазинах в нашей стране не продают, а артисты  — люди, со своими жизнями, проблемами и очень сложной работой, об этом забывать нельзя.

— В Ростове есть несколько частных театров. В чем ваше принципиальное отличие от них?

И.К.: Наше отличие в том, что мы театр со своей труппой, помещением и широкой направленностью. Наша задача — быть интересными зрителям всех возрастов, социальных статусов и образований. Что в моем понимании и есть драматический театр. Мы не лаборатория по поиску новых форм. Мы — театр. В какой-то степени наш зритель — это зритель, который привык ходить в академические театры. Вот наше основное отличие. Те частные проекты, о которых я слышал, имеют свою четкую и довольно жесткую направленность, наша же аудитория максимально широкая.

— Как вам кажется, у частных театров вообще есть будущее?

И.К.: Как показывает практика более развитых в плане театрального искусства городов, безусловно, да. Например, в Новосибирске более 20 театров, из них частных штук 15, все успешно работают, и зритель считает, что театров мало. Хотя тамошние частные театры зачастую поддерживаются местным правительством. Мы пока не пробовали общаться с представителями министерств и ведомств Ростова-на-Дону, но в новом сезоне обязательно этим займемся.

— Участвовал ли ваш театр в театральных конкурсах, и есть ли у вас какие-то награды?

И.К.: Театр еще очень молодой, и мы со своими постановками в этом сезоне не успели посетить несколько интересных нам фестивалей. Наверстаем в следующем сезоне. На этот счет существует четкий план. Так что пока награды еще только в перспективе.

— К какому репертуару вы больше склоняетесь? Ставите исключительно проверенные временем пьесы или готовы на эксперименты? Что если молодые авторы принесут вам свои произведения для постановки?

И.К.: Репертуар должен быть разнообразным. Мы ставим и классику, и современных авторов. Мы общаемся с молодыми авторами, которые приносят свои пьесы, некоторые театр берет себе в репертуар. В первом сезоне мы выпустили триллер по пьесе американского автора Олби, комедию по мотивам произведений Чехова, осуществили всероссийскую премьеру пьесы российского драматурга Марины Балаян. Во втором сезоне планы у нас более глобальные.

— Каким вы видите свой театр через 5 лет?

И.К.: Я вижу театр через 5 лет, и это главное. Сейчас нужно работать, работать и еще раз работать. Так что на размышления о том, как оно там будет, у меня времени нет. Главное, чтобы он был и был нужен зрителю.

— О чем вы мечтаете?

И.К.: Я предпочитаю делать. Мечты мои никак не связаны с тем делом, которым я занимаюсь. Мои мечты личные, они связаны с моей семьей. Что же касается работы, то здесь я вижу перспективы, цели и задачи, и я уверен, что дорогу осилит идущий, пусть даже тяжелую и очень неблагодарную. Синяки от камней, кинутых в спину, заживут, а дело — оно стоит того, чтобы его делать, особенно, когда тебе есть, что сказать. На нытиков и критиков я внимания не обращаю. Просто делаю свое дело и иду дальше.