С 2007 года няни фонда «Я без мамы» каждый день выходят на смены в больницы Ростова-на-Дону, чтобы помочь малышам, оказавшимся там без родителей. Дети находятся в медучреждениях одни по разным причинам. Их могли найти на улице или изъять из асоциальной семьи. И прежде, чем подопечные фонда будут определены в приют или центр помощи, их обследуют, а при необходимости лечат. В этот особенно уязвимый период рядом с ребенком должен находиться человек, который сможет поддержать его: справиться с болезнью и одиночеством, научить самостоятельно есть, просто вовремя обнять и пожалеть.
Фонд «Я без мамы» сотрудничает с несколькими ростовскими медучреждениями — детскими городскими больницами №1 и №2, городской больницей №20 и областной детской клинической больницей. Практически все медучреждения выделяют отдельное помещение для нянь и детей (кроме ОДКБ, где няни часто лежат с детьми в общих палатах. — прим. ред.). Благотворительная организация делает там ремонт и обставляет всем необходимым: кондиционерами, развивающими интерактивными панелями, телевизорами и другим оборудованием. С 2007 по 2019 гг. благодаря фонду «Я без мамы» помощь получили более 2200 детей.
«Часто к нам попадают дети из асоциальных семей. Допустим, соседи слышат: кричит ребенок. День кричит, два кричит. Вызывают полицию. Иногда дети становятся свидетелями каких-то преступлений. Были случаи, когда на глазах малышей папа убил маму. Найденные на улице несовершеннолетние тоже поступают к нам, — рассказывает координатор нянь фонда „Я без мамы“ Ирина Христенко. — До выяснения обстоятельств ребенок находится в больнице. Проводятся обследования, если надо, назначаются консультации узких специалистов, лечение». В палатах с нянями также оказываются дети, которые уже живут в приютах, но заболели и были помещены в больницу на период лечения. Возраст подопечных разный: от грудничков до детей постарше.
В среднем ребенок находится в больнице 21 день. В крайних ситуациях малыши могут провести в медучреждении и несколько месяцев. Например, если ребенка нашли на улице без документов.
По словам Ирины Христенко, иногда мамы сами приводят за руку своего малыша в больницу из-за материальных трудностей и пишут отказ (документ подписывается в органах опеки и попечительства — прим. ред.). В таких ситуациях фонд старается работатать на профилактику сиротства и, если мать согласна, берет семью под контроль, всячески помогая. «Бывают, конечно, разные случаи. Но все равно мы все считаем, что какое бы учреждение хорошее не было, как бы там не было хорошо, мама есть мама», — говорит координатор.
Так, недавно в одну из больниц Ростова поступил ребенок из детского дома на лечение. На следующий день мама пришла навестить его. «Узнав о том, что мама ребенка находится в данный момент в больнице, мы тут же ее пригласили, побеседовали, — говорит Ирина Христенко. — Женщина объяснила, что отказалась от своего малыша из-за материальных трудностей — это третий ребенок в семье. Фонд поставил ее на учет: семья стала систематически получать одежду, питание, деньги. И мать забрала малыша! Теперь она часто к нам приходит как опекаемая и сожалеет, что когда-то оставила ребенка».
Сейчас в фонде официально работают 11 нянь. Зарплату они получают за счет пожертвований. Их график работы — сутки через трое, но, если нужно, выходят чаще. «Няня находится практически неотлучно в палате с детьми, — отмечает няня Елена Мельникова. — Даже после того, как малыши отправляются спать, она продолжает доделывать дела: заниматься стиркой и уборкой помещения».
Как признаются няни, самое главное — работать слажено. «Знаете, нас даже психологи учат, что мы — команда. Каждая из нянь старается придерживаться правил. Это, естественно, режим, потому что с утра — один ребенок в палате, а к вечеру могут еще троих-четверых привести. И если не будет порядка, то работать просто нереально, — рассказывает Ирина Христенко. — Кроме того, мы стараемся работать слажено. Няни передают по смене какие-то особенности ребенка: „Обрати внимание, вчера плохо ела“. На следующий день другая няня перезвонит: „Все хорошо, начала кушать!“. Это работа ни одной няни, а всего коллектива, по-другому здесь никак».
Все няни подписывают документ о неразглашении персональных данных ребенка.
«У нас такое правило, что если мы обладаем какой-либо информацией, допустим, откуда ребенок, как попал, что за семья, то мы не имеем право вообще никого посвящать: родных, близких, персонал больниц, интересующихся. Этика. Все должно быть в тайне», — говорит Елена Мельникова. Дальнейшую судьбу подопечных женщины не отслеживают и для себя. Иногда это бывает невозможно, а иногда эмоционально тяжело.
«Через нас проходит огромное количество детей. Поступает ребенок, и кажется, что жалко, беда. Вот он две недели, три недели, месяц у нас находится. Поступает другой ребенок, а там еще хуже ситуация, а там еще страшнее. Не успеет этот ребенок уехать, поступает другой малыш, а там вообще даже думать страшно, что он видел или пережил. Нет, мы не отслеживаем. И, в принципе, не имеем на это право, — поясняет Ирина Христенко. — Мы стараемся только в это короткое время, что у нас есть, дать им максимум. Запустить моторику, речь, приучить ходить на горшок, самостоятельно кушать, пить».
Елена Мельникова вспоминает, как к ней в палату поступил грудной ребенок, хорошенький мальчик, которому было три недели. «Когда я его кормила, а маленьких кормишь же на руках, то это были неописуемые, непередаваемые ощущения, — делится няня. — Когда малыша забирали, конечно, было и трогательно, и волнительно из-за неизвестности, что же дальше с ним будет. Малепусеньких грудничков очень жалко. Они же беспомощные, ничего сделать сами не могут. Сказать, что у них болит, не могут. Поэтому с грудничками даже в какой-то степени эмоции преобладают. Это трепетно, бывает, и слеза пробьет».
Первые адаптационные дни ребенка — самые трудные. При поступлении они боятся, плачут из-за стресса, их сложно заинтересовать игрой, мультиками. Особенно тяжело с резко оторванными от груди младенцами — приходится подбирать искусственное питание, пережидать период коликов. «Бывает, что за ребенком в семье был не очень хороший уход. Младенец поступает с опрелостями, краснотой, то есть нужно еще наладить гигиену, — поясняет Елена Мельникова. — Получается, что с младенцем немножечко посложнее. Но, когда все нормализовалось: кушает хорошо, стул хороший, попочка чистая, он тебе улыбается, агукает, — душа радуется. Мы передаем по смене: „Ну все, наконец-то! Все нормально! Все хорошо!“».
По словам нянь, если домашние дети уверенные, то брошенные всегда нет, на глазах — испуг. С должной заботой они меняются: начинают вместе играть, поют песенки, танцуют. Некоторые малыши даже называют няню «мама». Работники фонда стараются не обращать на это внимание, объясняя тем, что, видимо, ребенку не хватало заботы. Они уверены, брошенных детей можно расположить к себе только терпением и любовью. Тогда малыши начинают спрашивать: «А ты завтра придешь?» и шлют воздушные поцелуи.
Было интересно? Хотите быть в курсе самых интересных событий в Ростове-на-Дону? Подписывайтесь на наши страницы в ВКонтакте и канал в ЯндексДзен и Telegram.
Вы можете сообщить нам свои новости или прислать фотографии и видео событий, очевидцами которых стали, на электронную почту.
