«Ложки, бубны и концерт с «carta blanca»
Двери передо мной открываются и меня встречает худенькая девушка 20 лет. Представляется Олей. Заводит меня в коридор мимо сидящих родителей. За дверьми слышна игра на пианино, а может и фортепиано. Захожу. За инструментом сидит Инна, преподаватель. Здороваюсь.
— Вот у нас есть такой знак, который обозначается буквой английского алфавита F, – показывает Инна детям на картинке.
Я сижу на красном бинбэге в самом дальнем углу и не могу понять, что именно там изображено, но дети смотрят. Один из мальчиков, Лёша, говорит, что это «форте» – значит, громко, а потом тихо. Когда я зашла, он первым подбежал обнять меня и поздороваться.
Сегодня здесь чисто мужская компания, говорит Оля. Она тоже работает с детьми, преподает музыку и говорит, что слово «тьютор» ей совсем не нравится. Наверное, потому что оно слишком современное и звучит строго, а здесь домашняя обстановка. Помимо детей и Инны тут ещё три мамы, у которых на руках сидят мальчики, совсем крохи.
— И, получается, нам здесь нужно сделать вот такую динамику: начать тихо-тихо, а потом увеличивать и увеличивать, сделать нашу игру максимально громкой — шёпот Инны становится всё слышнее, а затем снова стихает. Она поворачивается к пианино и начинает играть «Петь приятно и удобно».
Если хочешь сидя петь —
Не садись ты как медведь…
Маленький Ростислав подпевает громче всех. Он и хлопает в ладоши, и жестикулирует; подмигивает и ёрзает на коленях мамы, которая, кажется, уже отчаялась его успокоить. Не могу сказать точно, сколько энергии в этом малыше, но думаю, что её хватит ещё на час-два. И не ошибаюсь.
— И, получается, нам здесь нужно сделать вот такую динамику: начать тихо-тихо, а потом увеличивать и увеличивать, сделать нашу игру максимально громкой — шёпот Инны становится всё слышнее, а затем снова стихает. Она поворачивается к пианино и начинает играть «Петь приятно и удобно».
Если хочешь сидя петь —
Не садись ты как медведь…
Маленький Ростислав подпевает громче всех. Он и хлопает в ладоши, и жестикулирует; подмигивает и ёрзает на коленях мамы, которая, кажется, уже отчаялась его успокоить. Не могу сказать точно, сколько энергии в этом малыше, но думаю, что её хватит ещё на час-два. И не ошибаюсь.
Занятия на музыкальных инструментах помогают развитию мелкой моторики и слуха. Поэтому сейчас настало время групповой игры на инструментах. Мне вручают тамбурин (я очень удачно погуглила) — тоже красный. Зато не сломанный, сообщает Инна, — уже хорошо. Помимо меня тамбурины (которые уж очень похожи на бубны) доверяют Даниилу и Вове. Остальным — ложки. Отличается только Ростислав — у него бубенцы, ввиду того, что он большой умница и умеет играть на фортепиано. Мы начинаем.
— Кто помнит, какое время года у нас на дворе? — спрашивает Инна.
— Осень, — отвечает Лёша.
— Отлично. Месяц?
— Октябрь, — это снова Лёша.
— Молодец, тебя не проведёшь!
Поначалу выходит тяжело — мало кто попадает в такт: Ростислав двигает руками, когда ему хочется, Даниил (он просит не называть себя Даней) забывает об инструменте, Лёша и вовсе кидает ложки в Инну, потому что ему надоедает. Благо та уворачивается.
— Хорошо-о, тогда я постучу — Инна быстренько поднимает ложки и начинает стучать.
— Кто помнит, какое время года у нас на дворе? — спрашивает Инна.
— Осень, — отвечает Лёша.
— Отлично. Месяц?
— Октябрь, — это снова Лёша.
— Молодец, тебя не проведёшь!
Поначалу выходит тяжело — мало кто попадает в такт: Ростислав двигает руками, когда ему хочется, Даниил (он просит не называть себя Даней) забывает об инструменте, Лёша и вовсе кидает ложки в Инну, потому что ему надоедает. Благо та уворачивается.
— Хорошо-о, тогда я постучу — Инна быстренько поднимает ложки и начинает стучать.
Чуть-чуть практики и совсем немного страха
Идут перечисления всего, что связано с осенью: День Знаний, Первый звонок, дождь, ветер, листопад. Потихоньку, при помощи вопросов, Инна подводит детей к названию следующей песни — «Песенка про осень». Незамысловато, но запоминающееся.
Основная задача — попадать в ритм своими инструментами вместе с игрой на фортепиано.
Основная задача — попадать в ритм своими инструментами вместе с игрой на фортепиано.
Вове страшно.
Он закрывает глаза и уши руками, пытаясь спрятаться. Спрашивает, что сейчас произошло.
«Все хорошо, Вов, это Лёша Инне ложки передал, а она их не поймала» — успокаивает его Оля.
Она всё это время делала снимки на телефон, потому что всё «очень слаженно получается», а сейчас берёт ситуацию в свои руки.
Вова успокаивается.
Лёша вроде бы тоже.
Начинается чередование ложек, а потом тамбуринов — это помогает детям сосредоточиться. «Ложки, бубны, ложки, бубны» — самая тяжёлая часть практики: нужно уследить за каждым, кого-то подталкивая к игре, а кого-то останавливая, потому что у него не тот инструмент. Спустя несколько неудачных попыток всё налаживается – каждый играет в такт. Под конец малышня вовсю расходится, потому что им разрешили стучать так, как хочется.
Он закрывает глаза и уши руками, пытаясь спрятаться. Спрашивает, что сейчас произошло.
«Все хорошо, Вов, это Лёша Инне ложки передал, а она их не поймала» — успокаивает его Оля.
Она всё это время делала снимки на телефон, потому что всё «очень слаженно получается», а сейчас берёт ситуацию в свои руки.
Вова успокаивается.
Лёша вроде бы тоже.
Начинается чередование ложек, а потом тамбуринов — это помогает детям сосредоточиться. «Ложки, бубны, ложки, бубны» — самая тяжёлая часть практики: нужно уследить за каждым, кого-то подталкивая к игре, а кого-то останавливая, потому что у него не тот инструмент. Спустя несколько неудачных попыток всё налаживается – каждый играет в такт. Под конец малышня вовсю расходится, потому что им разрешили стучать так, как хочется.
Быть как Фредди Меркьюри
Инна предлагает посмотреть выступление «Queen» на её ноутбуке. «Богемскую рапсодию» я никогда не слышала, и вот появился шанс. Даниил смотрит на экран и называет инструменты, на которых играют участники: гитара, пианино, барабаны. Ростиславу очень нравится, он старается подпевать Меркьюри. А вот Вове не совсем по душе выступление — он «ещё не понял его». Это нормально, заверяет его Инна, — песня длинная и сложная, нужно выучить текст и ноты, разобраться, где какая часть сменяет другую. Настало время перерыва, после которого, как сказали детям, будет небольшой концерт. Ростислав умудряется сыграть на фортепиано, поболтать с теми, кто только пришел, залезть на лестницу-турник, снова пробежаться по клавишам, получить предупреждение от мамы — и всё это за 10 минут.
Ко мне подходит Вова:
— Здравствуйте, меня зовут Вова. А как вас?
— Здравствуй, Вова, я Рая, – улыбаюсь и протягиваю руку. Но это лишнее: он теряется, чуть сжимает плечи и прячет руки. Мне жаль, что у него такая реакция, но попытаться нужно было.
Комнатка как-то быстро заполняется, и мне начинает казаться, что плюшевых кресел может не хватить. Ростислава всё ещё ругает мама за то, что он в порыве веселья случайно столкнул девочку на пол. На её лице тревога, она садится на предложенное место и о чём-то думает несколько минут.
— У Вас нет камеры, да? – Инна подходит ко мне. Камеры нет, но очень хотелось бы. Пока что не получается всё делать одновременно, а составить компанию мне никто не смог. Учёба, учёба, учёба.
В комнате появляются два ярких пятнышка: Лиза и Дима с гитарой наперевес. У него яркая толстовка розового цвета, у неё — леопардовая юбка, и это почему-то невероятно друг с другом гармонирует. Как будто они – единое целое.
Так и есть! На неудачных нотах Лиза замолкает и, улыбаясь, ждёт, когда Дима настроит струны. Он делает то же самое, если девушка подзабывает строчки из песен. Их, кстати, довольно много — выступление идёт около часа, и хочется, честно хочется, слукавить и сказать, что гул, пропавший после первой ноты, не появлялся до последнего аккорда, но нет. Это дети. Дети, которые шумят, отвлекаются, просят воды, в туалет; которые отвлекаются на себя, на других детей и даже на телефонные уведомления. Но у Инны есть козырь в рукаве, который она достаёт из-за спинки пианино. Бубны, думаю. Они и есть.
Инна предлагает посмотреть выступление «Queen» на её ноутбуке. «Богемскую рапсодию» я никогда не слышала, и вот появился шанс. Даниил смотрит на экран и называет инструменты, на которых играют участники: гитара, пианино, барабаны. Ростиславу очень нравится, он старается подпевать Меркьюри. А вот Вове не совсем по душе выступление — он «ещё не понял его». Это нормально, заверяет его Инна, — песня длинная и сложная, нужно выучить текст и ноты, разобраться, где какая часть сменяет другую. Настало время перерыва, после которого, как сказали детям, будет небольшой концерт. Ростислав умудряется сыграть на фортепиано, поболтать с теми, кто только пришел, залезть на лестницу-турник, снова пробежаться по клавишам, получить предупреждение от мамы — и всё это за 10 минут.
Ко мне подходит Вова:
— Здравствуйте, меня зовут Вова. А как вас?
— Здравствуй, Вова, я Рая, – улыбаюсь и протягиваю руку. Но это лишнее: он теряется, чуть сжимает плечи и прячет руки. Мне жаль, что у него такая реакция, но попытаться нужно было.
Комнатка как-то быстро заполняется, и мне начинает казаться, что плюшевых кресел может не хватить. Ростислава всё ещё ругает мама за то, что он в порыве веселья случайно столкнул девочку на пол. На её лице тревога, она садится на предложенное место и о чём-то думает несколько минут.
— У Вас нет камеры, да? – Инна подходит ко мне. Камеры нет, но очень хотелось бы. Пока что не получается всё делать одновременно, а составить компанию мне никто не смог. Учёба, учёба, учёба.
В комнате появляются два ярких пятнышка: Лиза и Дима с гитарой наперевес. У него яркая толстовка розового цвета, у неё — леопардовая юбка, и это почему-то невероятно друг с другом гармонирует. Как будто они – единое целое.
Так и есть! На неудачных нотах Лиза замолкает и, улыбаясь, ждёт, когда Дима настроит струны. Он делает то же самое, если девушка подзабывает строчки из песен. Их, кстати, довольно много — выступление идёт около часа, и хочется, честно хочется, слукавить и сказать, что гул, пропавший после первой ноты, не появлялся до последнего аккорда, но нет. Это дети. Дети, которые шумят, отвлекаются, просят воды, в туалет; которые отвлекаются на себя, на других детей и даже на телефонные уведомления. Но у Инны есть козырь в рукаве, который она достаёт из-за спинки пианино. Бубны, думаю. Они и есть.
Не помню, кто из родителей это сказал, но слышу, как одна девочка прыскает со смеху.
Внимание детей возвращается. У каждого есть свои предпочтения, и удивительным образом никто не остаётся без инструмента. Дима заново начинает играть песню Стинга, а мы потихоньку присоединяемся: ну и что, что без подготовки, ну и что, что порой подыгрываем не к месту — зато участвуют дети, родители, преподаватели и такие же счастливчики, как я, которые оказались сегодня здесь. Сейчас у меня в руках ложки — повезло. Сижу рядом с Лёшей и сдерживаюсь от желания спросить его, нравится ли ему выступление ребят. Вижу же, что нравится, только он молчит. Ростислав вновь оказывается на коленках у мамы, но умудряется подрыгивать ногами в такт музыке.
Все подпевают:
I'm an alien I'm a legal alien
I'm an Englishman in New York
Забавно, как меняется атмосфера с этой песней. Будто кроме этой маленькой комнаты ничего больше в мире нет. На минуту кажется, что с игрой на инструментах тишина появляется. Такая долгожданная для многих родителей.
«Вот сейчас будет дуэт так дуэт, я бы даже сказала – квартетище!»
Укулеле тебе в руки и турецкий барабан
Я всё чаще и чаще смотрю на Даниила. Он несколько раз спрашивает Инну, когда всё-таки придёт Наташа. Наталья – тоже преподаватель, просто она «немного опаздывает, Дань». Даниил её терпеливо поправляет. Кстати, это называется характер.
Видимо, нужно побывать в фонде несколько раз, чтобы понять, как из крошечной комнаты вмиг исчезает больше двух десятков человек и остаются только Даниил с мамой и Наталья. Каждый преподаватель работает отдельно с участником рок-школы — сейчас Наташа занимается игрой на гитаре, это основной инструмент Даниила. Я с радостью соглашаюсь принять участие, потому что гитара – не тот инструмент, который нужно гуглить и который резко может оказаться скрипкой.
Наташа достаёт из сумок укулеле. Ну что ж…
— Даниил, ты на какой играть хочешь? На чёрной или на коричневой?
— На чёрн… нет, на коричневой. – выбор у Даниила невелик, но это круто, что он его всё же делает.
Мне достается чёрная. Наташа использует укулеле потому, что оно легче, меньше, удобнее и проще в обучении и от гитары отличается лишь по звуку и наличию струн, что не так важно в репетициях.
Видимо, нужно побывать в фонде несколько раз, чтобы понять, как из крошечной комнаты вмиг исчезает больше двух десятков человек и остаются только Даниил с мамой и Наталья. Каждый преподаватель работает отдельно с участником рок-школы — сейчас Наташа занимается игрой на гитаре, это основной инструмент Даниила. Я с радостью соглашаюсь принять участие, потому что гитара – не тот инструмент, который нужно гуглить и который резко может оказаться скрипкой.
Наташа достаёт из сумок укулеле. Ну что ж…
— Даниил, ты на какой играть хочешь? На чёрной или на коричневой?
— На чёрн… нет, на коричневой. – выбор у Даниила невелик, но это круто, что он его всё же делает.
Мне достается чёрная. Наташа использует укулеле потому, что оно легче, меньше, удобнее и проще в обучении и от гитары отличается лишь по звуку и наличию струн, что не так важно в репетициях.
— Давай вспомним, как мы с тобой сидим – он чуть выжидает и морщит лоб, а затем неуверенно говорит, что сидеть нужно прямо.
— Молодец, а что у нас с ногами?
— Правая нога на левую – тон уже увереннее и слышнее, но положение ног совершенно противоположное. Наташа его поправляет. И меня тоже – у меня укулеле вообще не в той руке.
Даниил сразу показывает расположение струны C и репетиция начинается. Сначала с простых «пальчиковых игр»:
Раз, два, три, четыре, пять.
Мы пойдем с тобой гулять.
И заканчивая чуть более сложной песенкой про двух гусей. Во избежание позора я откладываю мини-гитару и слежу за игрой Даниила. Его рука порой уверенно управляет струнами, но чаще рассеянно бродит по инструменту, поэтому Наташе приходится его направлять. Я вижу, как порой напрягается его мама во время неудачных аккордов, но она не сдерживается и во время удачных, и старается подбадривать.
Я сейчас сижу и пишу эти строки, вспоминая, сколько раз мне хотелось заглянуть за плечи Дани и увидеть за ними бесчисленные занятия музыкой – сначала в музыкальной школе, а теперь здесь, в фонде. Сколько раз он ошибался с аккордами, струнами и положением ноги. Сколько раз отвлекался на шум за окном и поправлял Наташу с Инной. За те 20 минут он дважды рвался вместо «Гусей…» сыграть «Антошку». И сыграл. И это – тоже характер.
— Молодец, а что у нас с ногами?
— Правая нога на левую – тон уже увереннее и слышнее, но положение ног совершенно противоположное. Наташа его поправляет. И меня тоже – у меня укулеле вообще не в той руке.
Даниил сразу показывает расположение струны C и репетиция начинается. Сначала с простых «пальчиковых игр»:
Раз, два, три, четыре, пять.
Мы пойдем с тобой гулять.
И заканчивая чуть более сложной песенкой про двух гусей. Во избежание позора я откладываю мини-гитару и слежу за игрой Даниила. Его рука порой уверенно управляет струнами, но чаще рассеянно бродит по инструменту, поэтому Наташе приходится его направлять. Я вижу, как порой напрягается его мама во время неудачных аккордов, но она не сдерживается и во время удачных, и старается подбадривать.
Я сейчас сижу и пишу эти строки, вспоминая, сколько раз мне хотелось заглянуть за плечи Дани и увидеть за ними бесчисленные занятия музыкой – сначала в музыкальной школе, а теперь здесь, в фонде. Сколько раз он ошибался с аккордами, струнами и положением ноги. Сколько раз отвлекался на шум за окном и поправлял Наташу с Инной. За те 20 минут он дважды рвался вместо «Гусей…» сыграть «Антошку». И сыграл. И это – тоже характер.
