Костюм пингвина и любовь под лазурным небом
Александр Водяник, общественный деятель
Новый год с рождения у меня связан с днем рождения, поэтому воспоминания о нем — как о постпраздничном дне. В детстве это впечатление сглаживалось и возвращалось к ощущению собственно НГ во время школьных каникул, на многочисленных «ёлках» во Дворцах культуры железнодорожников, строителей, Ростсельмаша и Дворце спорта.
Хрустящими яркими кулечками с конфетами и мандаринами, шоколадками и орехами. И костюмом пингвина. Одним из первых в жизни запомнился подарок от дедушки/бабушки и мамы где-то на пятом году жизни — детская железная дорога (не немецкая Piko): советская с тяжеленьким паровозом и кучей движущихся деталей, на пружинном ходу и тремя вагонами.
Попозже врезался первый Новый год в университете — на первом курсе в общежитии на Турмалиновской. Как-то так получилось, что в самый канун этого мероприятия знакомая подружка Карина из-под Баку (какая девушка была! с наследством в формате двух гор с мандариновыми плантациями и папой на черной ГАЗ-24, «выигранной в лотерею»)))) подарила громадный кулек (именно кулек, а не пакет или там мешок, хотя по объему был схож с ними), заполненный невероятным количеством разнообразных орехов, мандаринов, каких-то неростовских сладостей, и мне пришлось с ним идти в общагу. Чем несказанно порадовал своих однокурсников.
Запомнился этот НГ не теми чудесами, что там, в общаге, были, а выражением лица моей мамы, которое встретило 2 января меня вернувшегося… Оно было настолько удивленным, изумленным, что я не понял, а она сразу не сказала. И только к вечеру, когда начали собираться гости, она попросила меня плотнее застегнуть рубашку на горле… Не понимавши, повернулся к зеркалу и — О, БОЖЕ! ВСЯ(!!!) шея, по кругу, спереди, сбоку, сзади… вся была покрыта пунцовыми, лиловыми, багровыми пятнами и разводами. Эта радуга в теплых тонах прелестно оттеняла бледное после нехилого возлияния юношеское лицо…
Потом Новый год, опять-таки, сопряженный с днюхой и посвящением меня, тогда самого молодого генерального директора в Ростове, в «коммунальщики». С тех пор знаю, на собственном опыте проверил, что раз вступивши в эту семью, никогда не перестаешь жить городом, любить его, работать на него 24 часа в сутки. Часто в ущерб настоящей семье… и про это в «клятве» было тоже. А запомнился тот день ответом маститого Мастера на тогда мой наивный вопрос, который потом и складывал всю оставшуюся жизнь, о том как же можно жить так успешно на 250 рублей в месяц, значит, надо воровать? А Мастер ответил мне: «Тащить с работы — это последнее дело. А вот запустить маховик производства так, чтобы работа твоя и твоего коллектива была нужна и востребована людьми — это сложно, но тогда тебе и не придется брать взятки, тырить со своего же склада и продавать по подворотням или гнать приписки». Время подтвердило эти слова Учителя.
И еще один Новый год помню очень хорошо. Когда утром побежали в лес, и я ЕЁ вез на санках по сугробам и среди берез и сосен под безумно лазурным небом. Помню ее теплые руки и горячие губы, ее искрящиеся глаза, снежинки на ресницах и «люблю, люблю, люблю…» В общем, как в кино.